От каллиграфии к кино

В национальном агентстве "Узбеккино" кинорежиссёрами Азаматом Иргашевым и Шермухаммадом Гиесиддином ведется подготовка к съемкам научно-популярного документального фильма по одноименному произведению известного самаркандского каллиграфа Шавката Истамова "Алишер Навоий – Фоний Самаркандда" ("Алишер Навои – Фони в Самарканде". Об идее произведения, истории его создания и о самом авторе мы побеседовали с Шавкатом Истамовым.

- Шавкат Рустамович, Вы не писатель, а каллиграф. Как появилась идея написать произведение о Навои?

- На территории мавзолея Рухабад, известного как центр ремесленников Самарканда, расположена моя небольшая мастерская, где я работаю уже много лет. В начале этого года моими гостями стали кинорежиссёры А. Иргашев и Ш. Гиесиддин. Среди работ по каллиграфии они заметили рукописные книги с произведениями Рудаки, Омар Хайям, Хафиза Шерози, Алишера Навои и других. Как водится, я кратко рассказал им о великих поэтах, прочитал отрывки из их произведений. В конце беседы кинорежиссёры спросили, могу ли я написать всё то, что рассказал. Решив попробовать, я не думал, что смогу за десять дней создать целое произведение, по которому они начали писать сценарий.

 - На что вы опирались, создавая произведение о великом поэте?

  - По специфике своей работы мне приходилось изучать различные древние рукописи, в которых встречались библиографические заметки, написанные современниками о великом поэте, так же я записывал легенды и сказания о Навои, услышанные от аксакалов.

 -  Долго ли был А. Навои в Самарканде?

- Как сказать, для кого-то три года, может, мгновение, а для некоторых целая вечность. Эти года он посвятил учебе в медресе, где судьба его свела с великими просветителями того времени. Алишер Навои приехал в Самарканд в 1466 году в возрасте 25 лет, когда после смерти Шохруха Мирзо в 1447 году началась борьба за власть между темуридами. Взошедший на трон в 1466 году Султан Абусаид конфисковал имущество отца Навои, а самого поэта изгнал из Герата, в который он вернулся лишь после прихода к власти своего друга Хусейна Байкаро. 

- Мне сказали, что Вы, изучая древние манускрипты, черпаете из них энергетику. Благодаря ей, два года назад в свои 77 лет Вы даже смогли более 500 раз сделать приседание.

- Да, это правда. Я считаю, что каждый человек, увлеченный своей любимой работой, черпает от нее огромную энергию, позволяющую ему совершать невозможное. Это случилась со мной и во время написания "Алишер Навои – Фони в Самарканде", и когда переписывал рукописные книги с поэтическими произведениями Рудаки, Омара Хайяма, Хафиза Шерози и других. Особое вдохновение я испытывал, когда в середине 90-х стал переписывать Коран, на что ушло пять лет. Результатом стало появление на свет раритетного Корана размером 1,5х0,85 метра, в нем 622 страницы, а его вес почти 100 килограммов.

- По профессии Вы инженер. Как пришли к каллиграфии?

- Я просто продолжил династию. Мой прадед, дед, отец и его братья были искусными каллиграфами. Еще в детстве я переписывал некоторые отрывки редких рукописей закладных писем торговцев. Учась в Ташкентском политехническом институте, посещал кружок каллиграфии при столичном институте востоковедения. Однако серьезно заниматься этим ремеслом мне тогда не довелось. Ведь раньше профессия каллиграфа в нашей стране не пользовалась спросом и считалась пережитком прошлого. Поэтому до выхода на пенсию я работал инженером-механиком, лишь после обретения Узбекистаном независимости, когда началось возрождение культурных традиций и ценностей, я вернулся к профессии предков.

-  Шавкат Рустамович, каллиграфия для Вас искусство или ремесло?

- Конечно, искусство. Я считаю себя художником. Разве можно, не любя работу, добиться изящного написания текста? Каждая буква для меня образ, а слово – целый мир. 

- Искусство подразумевает знание и понимание. Какие стили арабской каллиграфии Вы сегодня используете и понимаете ли Вы их назначение?

-  Я свободно читаю и перевожу с арабского, персидского и, конечно, с узбекского. А насчет выбора стиля скажу так: в зависимости от того, что переписываю, использую такие шрифты, как "настаълик", "насх", "усмони" и другие.

- Я вижу у Вас на стенах множество копий древнего холодного и огнестрельного оружия. Вы коллекционер?

- Честно говоря, я и не думал собирать такую коллекцию. Всё это подарки, которые мне преподносили мои ученики. Как-то один из них подарил мне дуэльные пистолеты времен Пушкина. Чтобы не обижать ученика, я вывесил их на коврик. Затем последовали ножи, мечи и т. д.

- Какие у Вас дальнейшие планы?

- Планы у меня грандиозные, но для того, чтобы их осуществить, необходимы большие затраты, чего, к сожалению, я не могу себе сейчас позволить. Думаю, со временем, когда я осуществлю хотя половину из них, мы обязательно с вами встретимся.

 Беседовал Шухрат АНОРОВ.

Фото автора.