Джума моей юности

Бахтиёр УРДАШЕВ. Отрывок из книги "Зарисовки по памяти".

Благозвучное для мусульманских народов название дорогой моему сердцу Джумы ассоциируется, прежде всего, с пятничной молитвой, особо торжественным и значимым намазом, совершаемым большей частью последователей ислама в мечетях.

Прислушайтесь к разговору жителей Ташкента, Самарканда, Ходжента, Гиссара, Туркестана, Атырау, Оша, Герата, Мазари-Шарифа и других среднеазиатских городов, в которых преобладает мусульманское население. Как правило, говоря в той или иной связи о пятничном намазе, они используют одно слово - "джума", пропуская лишние в их понимании слова "мечеть", "намаз", "община" и др. Согласно преданиям, на которые в своих проповедях (маруза) ссылаются сегодняшние имамы, именно в пятницу (джума) Всевышний явил в свет Адама, и именно в этот день наш общий праотец завершил свое земное существование.

Это маленькое отклонение в сторону веры приобретает некий сакральный смысл, если задаться вопросом: что уберегло нашу Джуму от последовательно сменявших друг друга советских кампаний по переименованию всего на свете в угоду очередной конъюнктуре?

Доверимся нашим убеждениям и отнесем это на счет охранительных сил наших символов веры. Тем более, что в истории Пастдаргомского центра Джумы с 1933 по 1937 годы все же были переименования района в Икрамовский, а райцентра - в Икрамово в честь предводителя Компартии Узбекистана в этот период Акмаля Икрамова. Возвращение исконного названия и его административного центра состоялось в 1938 году после трагической развязки, когда руководитель республики был арестован и расстрелян.

...Являясь административным центром крупного хлопководческого района Узбекистана, Джума получила статус города в середине 70-х годов прошлого века. Во времена моей юности это был ПГТ - "поселок городского типа", как значилось в советских официальных реестрах.

Территория нашего ПГТ пятидесятых годов по сравнению с сегодняшней Джумой была невелика: от одного его конца до другого можно было добраться быстрым шагом за 20-25 минут. С высоты птичьего полета тогдашние очертания мало напоминали окружность. Скорее, по внешним контурам они выглядели, как сдутый почти на нет мяч с причудливыми изломами по краям. Словно какая-то сила не давала распрямиться границам райцентра. Наоборот, эта сила как бы прижимала, с юга и севера, пространство Джумы к одноименной крупной железнодорожной станции, к административным зданиям, к жилым домам джуминцев.

В ЗАБОТЛИВЫХ ОБЪЯТИЯХ ВОЖДЕЙ

Любознательные натуры из нашего поколения не обращали внимание на малозаметную, однако весьма показательную, закономерность, указывающую на прямую зависимость топонимического обозначения местности, хозяйственных единиц, объектов культурно-образовательного назначения и т.д. от действующей власти, и даже от смены ее персонифицированного режима в рамках одной и той же системы.

Применительно к моей "малой родине" это можно было проследить на примере названия колхозов, окружавших по периметру Джуму, а также хозяйств, расположенных на всей остальной территории Пастдаргомского района. С самого начала партийные власти не проявляли особой изобретательности в названиях маленьких хозяйств и кишлаков на их территориях. Зато это делалось с такой большевистской идеологической последовательностью.

В памяти всплыла смешная картинка из более поздних времен. Отвлечемся немного.

На стене главного здания Самаркандского педагогического института, в котором я в молодые годы работал, на протяжении ряда лет каждый мог лицезреть художественное изображение В. Ленина в виде огромного панно, на котором вождь, устремив всевидящий взгляд поверх головы смотрящего, сопровождал характерным жестом своей универсальной по выразительности руки начертанные тут же слова институтского стихотворца:

"Как важен сегодня,

как дорог для нас

Кто к новым победным

Свершеньям стремится,

Проверенный временем

МУДРЫЙ НАКАЗ:

УЧИТЬСЯ, УЧИТЬСЯ, УЧИТЬСЯ!"

Панно это принадлежало кисти нашего институтского художника дяди Жоры, мастерская которого находилась в тыльной части актового зала института.

"Прикол" состоял в том, что пальцев на этой самой, призывно устремленной к вам, руке вождя, было не пять, как положено, а целых шесть. То ли автор хотел намекнуть, что у большевиков не только руки длинные (достанут), но и палец дополнительный (на всякий случай) имеется, то ли по-фрейдовски вымещал в своей нетленке сублимированный сгусток своего неприятия основанной вождем путем переворота 1917 года общественной системы, то ли лишний палец Ильича выполнял некую компенсаторную роль для увечного бедолаги Иваныча, у которого на руке реально не хватало одного или двух пальцев, то ли он для особого вдохновения "хватил" стопарик-другой "зубровки"? Ничего из этого мы уже не узнаем.

Шестой палец на картине замечал в институте каждый второй, в том числе и я, замсекретаря парткома. Но он никому не мешал, даже как-то настраивал на мажорный лад. И никому не приходило в голову "заложить" руководству или неусыпным кураторам безопасности, отслеживавшим подрывные элементы в вузах, безвредного и исполнительного дядю Жору.

Так вот о пастдаргомских названиях судите сами. Вот образцы довоенной советской топонимики на отдельно взятой территории  тогдашнего Узбекистана: "Кизил кахрамон" - красный герой; "Кизил равот" - красная крепость; "Кизил карвон" - красный караван; "Мехнаткаш" - трудящийся; "Зарбдор" - ударник.

Кто знает, может быть, именно такое навязчивое доминирование красного цвета (скорее женского, чем мужского, в восприятии узбеков, таджиков и других восточных народов) породило в те годы в устном творчестве любящего и ценящего юмор народа шутку о кишлаках-"красноштанниках".

С самого зарождения страны под аббревиатурой СССР "Красная" символика активно внедрялась во всех ее частях, включая Россию. В свое время мои друзья-россияне рассказали реальную историю (они клятвенно заверяли, что это - не анекдот), лишний раз подтверждающую, что неуемное, бездумное использование вполне нормальных символов-идеологем может довести ситуацию до абсурда, сделать ее смехотворной.

Итак, тридцатые годы прошлого века, средняя полоса России. Некая деревня с давних времен носила название не совсем нормативное: производное от слова "блуд" (см. словарь Даля) применительно к людям, его совершающим, и добавлением окончания "...щево". Комиссия из райцентра справедливо заключила, что неблагозвучное название надо заменить на другое. И заменили. На "Красногвардейское".

Кстати, такое же название в советском прошлом носила находящаяся в 50 км от Джумы железнодорожная станция в районном центре Булунгурского района. Причем в свое время не стали даже озадачиваться поиском его узбекского аналога "Красногвардейская" и - все, точка. И не трудитесь искать хоть сколько-нибудь убедительное объяснение тому, чем могло грозить советским устоям назови власть эту ж/д станцию просто и красиво "Булунгур"?

Названия окружавших райцентр Пастдаргома хозяйств были вполне в духе времени, а также достигшего своего апогея после войны с гитлеровской Германией демиургического имиджа Сталина как творца всех советских достижений и побед.

Конечно, это, в первую очередь, был колхоз им. Сталина и, разумеется, он обязан был быть передовым и образцовым. Трудно представить, до какой степени тщательно пришлось бы районному начальству подбирать слова и выражения, если бы хозяйство шло в середняках или, не дай бог в отстающих. Особенно в горячий сезон хлопкоуборочной кампании. Впрочем, пастдаргомский колхоз им. Сталина по праву ходил в передовых. Благодаря самоотверженному труду тысяч местных дехкан, сотен известных и безвестных теперь звеньевых, бригадиров, а также выдающимся организаторским способностям его председательницы, заслуженно носившей наивысший советский знак трудового отличия, звание Героя Труда, Хонбуви Имамовой.

В этот же почетный ряд беззаветных тружениц села, достойно несших тяжелое для женщин бремя руководства, с не меньшим чувством уважения и благодарной памяти хотел бы поставить еще одного Героя Труда Ниезбуви Давлатову, в пятидесятые руководившую колхозом "Правда", а впоследствии - председателя Пастдаргомского райпо. Родом она была из таджикского кишлака Оксой в горной зоне Пастдаргомского района. Кстати, этот живописный и благодатный кишлак взрастил многих достойных пастдаргомцев: талантливого руководителя в Самарканде и области Акрам-ака Худойкулова, братьев Карима и Амина Бурановых, врача и педагога, известного в Таджикистане актера Номоза Ойматова, многолетнего начальника Пастдаргомского райгаза Шомирзаева Мамашафо, многих заслуженных работников просвещения, правоприменительных органов…