«Я не враг народа…»
В эти дни литературная общественность нашей республики широко отмечает 110-летие со дня рождения известного узбекского поэта, переводчика, драматурга Усмана Насыра, жизнь которого оборвалась трагически в результате сталинских репрессий. Проживший короткую (1912-1944), но яркую жизнь, он сумел внести в узбекскую литературу новое веяние, сказать свое слово.
О судьбе Усмана Насыра долгие годы никто не вспоминал, если бы не его племянница Нодира Рашидова. В середине 80-х годов минувшего столетия она очень долго искала его могилу и ответ на вопрос, что случилось с ее талантливым дядей. Она неоднократно ездила в Кузбасс, где 9 марта 1944 года в Сусловском лагерном отделении Сиблага перестало биться сердце замечательного поэта.
В беседе с корреспондентом журнала «Огни Кузбасса» Сергеем Павловым в 1996 году Н. Рашидова приводит множество интересных фактов о своем дяде, среди них и роковое выступление перед студенческой аудиторией Самаркандской педагогической академии, где Усман Насыр цитировал Бухарина. «...Поэзия застревает на одном месте и в ней слишком много пафоса... Надо заглядывать в прошлое и писать лирические произведения... Талант дается Богом...», - сказал У. Насыр. Здесь же против него выступил профессор-лингвист педакадемии Гази Юнусов: «Ты про Бога вспомнил, а про Маркса забыл! Значит, ты отвергаешь материализм?»
Эти слова профессора были полны угрозы. Другой бы человек, более осторожный и осмотрительный, наверное, признал бы слова преподавателя за истину, но не таков был Усман Насыр. Он был молодой, горячий, категоричный, верил в людей.
– Вы хороший лингвист, Гази-ака, но в литературе многого не понимаете, и вам не мешало бы почитать Чернышевского, Добролюбова и Белинского, и, возможно, тогда вы поймете природу красоты, вот тогда мы и поспорим с вами, - спокойно ответил ему У. Насыр.
Гази Юнусов не простил обиды Усману Насыру, а 1 декабря 1934 года в Ленинграде был убит один из лидеров коммунистов С. М. Киров, среди «врагов народа» оказался и Николай Бухарин...
Из воспоминаний Нодиры Рашидовой:
«...Как только в Москве был поднят вопрос о Бухарине, в Самарканде Гази Юнусов идет в комитет комсомола педакадемии и требует провести собрание по поводу творчества Усмана Насыра: ведь совсем недавно он посмел цитировать Бухарина. Собрание факультета состоялось, где Юнусов обвинил молодого поэта в политической неразборчивости, в связи с троцкистскими антисоветскими и антипартийными элементами.
Нашлись и другие, поддержавшие профессора. Верный себе, Усман Насыр вместо того, чтобы покаяться перед собранием, выступил с прежней горячностью и страстью: «А почему же вы, уважаемый Гази Юнусов, тогда сразу не сказали мне, что Бухарин – враг народа? Почему вы не дали мне оплеуху тогда, а ждали этого часа?.. Я студент, я извиняюсь за свои ошибки, но для меня один Бухарин лучше 10 таких профессоров, как вы!..»
Компромисса не получилось, и в конце декабря 1934 года Усман бросает учебу и уезжает домой, в Коканд, а ректор академии, Карим Абдуллаев, еще полгода ждал возвращения строптивого, гордого и очень талантливого студента. Надеялся, что он одумается, покается, вернется, но не дождался... Лишь 16 июля 1935 года Усман Насыр был отчислен из педагогической академии...».
Как Пушкин Востока стал врагом народа
В середине 30-х годов минувшего столетия Усман Насыр подошел к пику своей литературной славы, его стихи пользуются широкой известностью в республике, а критики его называют то «Пушкиным Востока», то «наш Лермонтов». 27 января 1937 года в Союзе писателей Узбекистана проводится вечер, посвященный 10-летию творческой деятельности Усмана Насыра, где 1-й секретарь ЦК Компартии Узбекистана Акмал Икрамов назвал У. Насыра «звездой современной узбекской поэзии»...
А в НКВД республики продолжали поступать доносы на поэта и оттуда последовало распоряжение в Союз писателей Узбекистана: разобраться с мятежным поэтом!
Как воспоминает Н. Рашидова, «...12 июля 1937 года состоялось собрание в Союзе писателей Узбекистана на котором рассматривалось персональное дело Усмана Насыра. Известный писатель, один из руководителей Союза писателей Узбекистана, перед собранием, взял Усмана под руку и посоветовал: «Мы сейчас будем тебя обвинять в национализме, в создании группировки, но ты молчи, признай свою вину и проси прощения, и мы простим...»
На Востоке принято уважать аксакалов, прислушиваться к советам старших. Именно так повел себя Усман на собрании и допустил непоправимую ошибку.
Усмана обвинили в разжигании национализма, разложении молодежи пессимистическими стихами, вспомнили его прежние высказывания о Бухарине. Все это время Усман сидел молча, склонив голову, а когда ему дали слово, то, следуя совету, он повинился в своих якобы ошибках, обещал исправиться.
Сразу после Усмана выступил руководитель Союза писателей республики и сказал: «Видите, он во всем признается! Таким людям - врагам народа - не место среди нас!..» И тут же предложил исключить У. Насыра из Союза. Поняв подлость председателя, Усман снова просит слово и пытается объяснить всю несправедливость обвинения, но время было упущено...
А утром Усмана арестовали...
И в тот злополучный день 12 июля 1937 года, когда писатели Узбекистана устроили обструкцию поэту, в одном из кабинетов НКВД Узбекистана оперуполномоченный 4-го отдела, младший лейтенант госбезопасности Маврин, готовил постановление об аресте Усмана Насыра и о привлечении его к уголовной ответственности, а «утвердил» постановление сам нарком НКВД Узбекской ССР майор госбезопасности Загвоздин. Эти люди дали «зеленый свет» на уничтожение поэта. 13 июля была получена санкция заместителя прокурора Узбекской ССР, и механизм уничтожения заработал...
«Я не виновен!..»
Ташкентская тюрьма, Златоустовская тюрьма, исправительно-трудовой лагерь на Колыме (остров Уэлен), Владивосток и, наконец, Сусловское отделение Сиблага – таков скорбный маршрут опального поэта.
Цинга, сильная степень истощения организма от систематического недоедания, реактивный невроз, ампутация правой стопы ноги, левосторонний плеврит, хроническая тропическая малярия, катар желудка, декомпенсированный левосторонний туберкулез легких – таков, видимо, еще неполный перечень тех болезней, что сопровождали Усмана Насыра все семь лет лагерных мучений.
Но Усман Насыр не мирился со своим положением.
Один год и 3 месяца шло следствие по его делу. Все это время в ташкентской тюрьме поэт в полной мере испытывал нечеловеческие условия сталинских застенков. Гордый, горячий и доверчивый Усман не мог терпеть унижений и всячески противился насилию над собой: он несколько раз объявлял голодовку, не раз выражал протест, скандируя свои требования, и стучал в металлическую зарешеченную дверь, несмотря на запрет, пел узбекские народные песни и читал стихи, как свои, так и классиков Востока, за что неоднократно содержался в карцере до 20 суток.
Как рассказывала Нодира Рашидова, в это время, и позднее, когда он уже отбывал наказание в лагерях Сибири, Чукотки и Дальнего Востока, его одолевала одна и та же мысль – написать письмо тов. Сталину, чтобы разъяснить ему всю чудовищность творящейся с ним несправедливости.
Вот отрывки из писем, которые были написаны кровью поэта: «...Я больше не могу переносить мучений, в противном случае единственный выход для меня – самоубийство. Прошу довести до товарища Сталина, что эти мучители не дают написать заявление на его имя...» (21.09.38). «Я требую вызова на допрос! Я требую написать жалобу на имя тов. Сталина, в противном случае – самоубийство! Я не был врагом, не буду, и если нужно – умру не врагом! Заключенный Насыров» (19.11.38) «...Решили убить меня, дорогой вождь! Прости меня, тысячу раз прости и прощай! Прощай, Родина!» (21.11.38) «Великий Сталин, а мне не дают написать заявление о том, что я не виновен!..» (16.11.38).
...Суд состоялся 5 октября 1938-го, и судила его выездная сессия военной коллегии Верховного Суда СССР, прерогативой которой было рассмотрение уголовных дел в отношении высшего военного командования страны, политиков, шпионов иностранных государств. Уже сам этот факт свидетельствует о том, насколько высоко оценивали репрессивные органы страны авторитет молодого узбекского поэта и боялись резонанса от этого судилища. Но защитника на суде не было, а послушная партийным органам пресса написала только слова осуждения в адрес поэта-отступника. Но приговор был окончательный и обжалованию не подлежал!..
В 1943 году мать Усмана Насыра, Халям-биби Масадыкова, пишет письмо в НКВД с просьбой пересмотреть дело ее сына. Прокурор Сиблага и врач согласились с необходимостью «условно-досрочного освобождения» из лагеря заключенного Усмана Насыра, и лишь начальник Сусловского лаготделения Бульский ставит свою категорическую резолюцию: «Освобождению не подлежит за участие в террористической организации».
Умер Усман Насыр тихо 9 марта 1944 года. К концу 1944 года была создана комиссия, в состав которой вошли профессор Боровков, поэт Максуд Шайхзаде и главный редактор тогдашней газеты «Кизил Узбекистан» Сиддик Раджабов. Комиссия признала Усмана Насыра невиновным и реабилитировала его. Но, к сожалению, поэта уже не было в живых...
Возвращение поэта на Родину
Следует отметить, что творческое наследие поэта нашло свою достойную оценку лишь в период независимости.
Учитывая огромную роль и значение в повышении духовности общества его высокохудожественных произведений, пронизанных идеями добра и гуманизма, а также в целях широкого празднования 110-летия со дня рождения и увековечения памяти поэта, 10 февраля 2022 года было принято Постановление Президента Республики Узбекистан «О широком праздновании 110-летия со дня рождения выдающегося поэта, переводчика и драматурга Усмана Насыра».
Согласно документу, будет установлен памятник Усману Насыру и проведена торжественная церемония его открытия в городе Мариинске Кемеровской области Российской Федерации, где он был похоронен. Также будут проведены мероприятия, посвященные памяти поэта, с привлечением представителей узбекской диаспоры, популяризации узбекской литературы и культуры в Кемеровской области Российской Федерации.
Подготовил Ёрмамат РУСТАМОВ.
