Служение народу и просвещению

О людях, которые оставили о себе добрую память, вспоминать нужно регулярно, ибо их деяния и жизнь становятся своеобразным ориентиром для молодого поколения. Мои горячо любимые отец и мать, прошедшие достойно свой славный путь, оставили след не только в сердцах родных и близких, но и в истории нашего края.

Насим Хусейнович Акрамов родился 5 мая 1900 года в семье бедняка. Он был старшим из пятерых детей, а потому с него всегда спрос был строже, ответственности за младших больше. В школьные годы он самостоятельно изучил несколько языков и в 19 лет не только свободно говорил на узбекском и таджикском, но и овладел русским и арабским языками.

Учиться, учиться…

Вопреки воле отца в 1919 году он уехал в Москву, чтобы учиться в институте. В те нищие для постреволюционной страны годы, когда надеть было совершенно нечего - ходили в заплатанных рубахах и босыми, молодому Насиму пришлось облачиться в одежду матери, которую та обычно надевала на похороны. Именно в таком виде он предстал перед совнаркомом М. Калининым, который, приняв его, тут же спросил: "Откуда ты и зачем приехал?" Насим ответил: "Из Узбекистана, хочу учиться". Совнарком засмеялся, пригласил помощников и распорядился: "Сначала переоденьте этого парня, потом накормите досыта и отправьте в Казанский университет". Так мой отец оказался в Казани, где проучился два года.

В 1921 году вернулся домой в отпуск. К сожалению, по приезду он не застал в живых отца и младшую сестру Барно. Насим понял, что если уедет обратно, то в следующий раз может потерять еще кого-нибудь из близких, - время было тяжелое. И он остался, продолжив позже учебу в УзГУ - ныне Самаркандский государственный университет.

Время было тяжелое и невежественное, поэтому вместе с братом Абдусаломом они организовали школу по ликвидации безграмотности, где обучали молодежь. Обучили грамоте и своих родных. Например, сестра Иноят, годы спустя, после замужества и переезда в Бухару, сама стала учителем младших классов. Кстати, она впервые научила учеников писать обеими руками, ведь мало ли что могло случиться в жизни. Далее Насим устроился работать секретарем в отдел народного образования в Самарканде, одновременно преподавал в высшей школе детского коммунистического движения и в других школах.

Поскольку папа хорошо знал узбекский и арабский языки, то занимался переводами с арабского на русский, сотрудничал с видными учеными того времени Вадудом Махсумом, Вахидом Абдуллаевым, писателями Садриддином Айни, М. Бехбуди, Зехни. Забирали его и в мастерские, где изготавливали надгробные камни, на которых писался арабский текст. Он делал надписи, а потом проверял, не допустил ли мастер какую-нибудь ошибку во время ее гравировки. За эту работу он не брал денег, говоря, что это "савоб". Сейчас, когда мы бываем на центральном кладбище Шахи-зинда, часто видим надгробные памятники, узнаем почерк нашего отца и смахиваем слезу...

Сложные годы

Насима несколько раз арестовывали как врага народа, знающего несколько языков, но после проверки его отпускали за отсутствие доказательств вины. Однако его брата Абдусалома в 1937 году забрали как врага народа и приговорили на 10 лет, отправив на зону в Куйбышев. Несмотря на большие трудности, мой отец смог поехать к брату и навестил его вместе с его 5-летним сыном. Отец постоянно поддерживал оставшуюся в Самарканде семью - жену и троих детей - репрессированного Абдусалома, которого реабилитировали только в 1959 году.

Когда началась война, то Насима оставили служить в Самарканде, хотя он и подавал заявление, чтобы его забрали на фронт. В тылу тогда не хватало преданных и образованных людей, которые могли словом и делом сплотить народ, чтобы быстрее ковалась победа. Отец был немногословным, когда его спрашивали о тех трудных годах, он уходил от ответа на этот вопрос, видимо, это было требование того ответственного времени. Но мы знаем, с какими сложностями приходилось сталкиваться в городе, куда эвакуировали тысячи людей и десятки предприятий…

Слова пророческие

Изучая материалы о выполненной в свое время работе отца и дяди Абдусалома, невольно восхищаешься их самоотверженностью и колоссальной работоспособностью. Много позже, когда уже появились мы, их дети, вслушиваясь в разговор взрослых, поражались их широчайшему кругозору, знанию истории родного края, художественной литературы.

Каждый день в семье начинался с чтения газет. Тогда почта не разносила газеты, и мы ходили за ними в аэропорт, за 10 км от дома, чтобы читать их всей семьей и быть в курсе событий. Помню, незадолго до смерти Абдусалом-амака я навестил его, и он прочел мне наизусть отрывок из произведения Л. Н. Толстого "Война и мир", которое не раз перечитывал.

У отца был некий пророческий дар. В 60-е годы прошлого столетия об Амире Темуре говорили не иначе, как о Тамерлане, кровожадном разрушителе, который мучил людей. Но отец был иного мнения, он повторял, что придет время, когда все узнают о величайшей роли Амира Темура в истории Узбекистана.

Насим Акрамов не был верующим, но хорошо разбирался в религии, понимая ее значение в сохранении духовного начала в человеке. В период существования Союза за исключением одной-двух мечетей остальные не действовали, использовались под склады. Однако отец предвидел, что все мечети будут отреставрированы, и в них опять начнут молиться.

Когда проходил стажировку в вузах Баку, его научили там играть на торе, который он привез с собой. Временами дома, в узком кругу друзей, он талантливо исполнял классические музыкальные произведения.

Отец долгое время преподавал родной и русский языки в мясомолочном техникуме, который находился на улице Кошховуз, а в последние годы работал в средней школе №35. Ученики его работали по республике во всех сферах, конечно, многих уже нет в живых, а те, которые здравствуют, вспоминают о своем учителе только со словами благодарности.

Отец, как я уже сказал, обладал каким-то даром предвидения. Он рассказывал, как в январе 1942 года умерла его мать. Был лютый мороз, шел обильный снег. Провожать в последний путь покойную было крайне тяжело, люди падали и замерзали. Но на поминки пришло немало народа, людей надо было всех угостить. Отец был вынужден взять из магазина много хлеба в рассрочку, свой долг он выплачивал до 1947 года. С тех пор он всегда говорил: если умереть, то лучше в хорошую погоду. Бог услышал его просьбу, и в августе 1971-го отец, целый день посвятив обычным делам, пообщавшись с соседями, вечером тихо ушел в мир иной. Вот уже 50 лет его нет с нами…

Материнская слава

Насим Акрамов был многодетным отцом, вместе с супругой Сарвар Акрамовой воспитал 10 детей. Мама также была образованной женщиной, некоторое время работала воспитателем в детском саду. Все их дети получили высшее образование и добросовестно работали в разных отраслях народного хозяйства. Две дочери пошли по стопам отца и преподавали в школах родной и иностранный языки. Младшая дочь работала в здравоохранении и сейчас находится на заслуженном отдыхе. Старший сын долгое время работал на Самаркандском химическом заводе начальником кислотного цеха. Из десятерых детей шестеро являлись членами коммунистической партии и работали на благо народа в разных сферах.

Сарвар Акрамова была награждена орденом "Материнской славы" I и II степеней, а 29 июня 1962 года Указом Президиума Верховного Совета СССР ей было присвоено звание "Мать-героиня", она награждена Почетной грамотой Верховного Совета СССР и золотой медалью.

Если б родители были живы, то их окружали бы 36 внуков и 66 правнуков…

Ислом АКРАМОВ.