«Канатаходец» Хуршеда Халилова
Жизнь - натянутый канат над неизвестностью, а чаще всего бренностью бытия. Как ступать по этому канату – с радостью, песнями и плясками или в созерцании, размышлении и одиночестве? Об этом предлагает задуматься самаркандский живописец Хуршед Халилов, чья выставка сейчас проходит в уютной галерее арт-студии «Айсель» на Регистане.
Хуршеда Халилова можно назвать мастером кисти, он давно перерос снисходительный эпитет «молодой художник», которому прощаются неказистые композиции, неловкие мазки и подражания известным живописцам. Пятая персональная выставка и участие в многочисленных групповых вернисажах в Самарканде, Бухаре и Ташкенте вполне подтверждают расхожее мнение о том, что количество переходит в качество. Хотя с самой первой, но довольно яркой выставки Х. Халилова «Золотой свет Самарканда» в 2015 году теоретик изобразительного искусства и знаток творчества импрессионистов заявил о себе как художник. И сделал это уверенно.
Хуршед не боится экспериментов и экспрессии, и этот бурный поиск себя можно было с удовольствием отслеживать на протяжении всех последних лет, от выставки к выставке. От академизма он смело прыгал в абстракционизм, от линий и цветовых пятен Кандинского Халилов бросался в омут концептуализма, постоянно ища выход творческой энергии, которая переполняет его. В «Канатоходце» художник вновь вернулся к холсту и маслу, вернулся к цвету, переосмысливая пространство и время, а заодно и себя в нем.
Около 50 работ, выставленных в «Айсель», - это коктейль из эмоций и мыслей, причем последние являются порождением первых, но не наоборот. Сначала мы видим граничащую с безумием красочную палитру, которая не перестает ежесекундно меняться, делая это буквально на глазах, а потом, сфокусировав внимание, можно увидеть сквозь карнаи-сурнаи и веселые танцы вечную грусть непонимания этого мира и тоску по невысказанному.
«Эти два пандемичных года держали нас всех в напряжении, в душе был постоянный страх за близких и родных, хотелось вырваться из этого плена негативного, поэтому, наверное, в моих работах столько праздника», - признался потом Хуршед, хотя художник редко может выразить словами то, что написал кистью.
Да, среди любимого Халиловым лимонно-желтого и кармино-розового колорита неожиданно на нас смотрит бесцветье, смотрит без… глаз. Столько людей, столько эмоций на картинах, а лиц не различить, в глаза не заглянуть, правду не увидеть. Хотя именно магриттовские образы обезличенной толпы, включая автопортреты, у самаркандского художника говорят о его растерянности перед грядущим. И даже попытка через солнечную рефлексию вернуться в привычное бытие получается феерично красивой, но иллюзией – не более того. А по-настоящему состояние мастера можно услышать в тягучей, как фиолетовый вечер, мелодии тара, звучащей прощальным аккордом в исполнении Хаёта Негмата, которому Хуршед посвятил работу «Звезда Самарканда».
Анастасия ПАВЛЕНКО.
Фото автора.
