Рукописи Василия Вяткина

В конце прошлого года мы анонсировали публикацию на страницах газеты двухтомного труда В. Вяткина «Памятники архитектуры Самарканда», рукопись которой сегодня хранится в Самаркандском музее. В настоящее время сотрудники Самаркандского государственного музея-заповедника завершили подготовку части рукописи к публикации, предисловие к которой было дано в «СВ» 25 ноября 2021 года. Читательскому вниманию предлагаем продолжить ознакомление с трудами Василия Лаврентьевича Вяткина – хранителя истории Самарканда.

Самарканд при Темуре и позже

Приступая к описанию города Самарканда времен Темура и темуридов (XIV-XV вв.) следует отметить, что источники сравнительно удовлетворительно освещают этот период.

При завоевании Самарканда Темуром этот древний город не имел городских стен. Жители, готовясь к нашествию неприятеля в то время, вследствие незащищенности города стенами, обыкновенно в концах улиц устраивали баррикады. Видимо, со времени разрушения Самарканда Чингизханом в 1220 году, город не имел стен, и по распоряжению Чингизхана не возобновлял городских укреплений в завоеванных им городах, из опасения восстания оно выполнялось в точности.

Оставив первоначальное намерение сделать столицей своих владений родной Кеш (Шахрисябз) и окончательно избрав столицей прославленный Самарканд, важный центр в стратегическом и торговом отношении, Темур в 1369 (или 1370) году построил вокруг города прочные стены, и с западной стороны примкнул к ним цитадель.

О построении самаркандских стен и цитадели находим первоначальные сведения в труде современника Темура «Зафарнаме»: «… в период тех происшествий счастливых и удачливых, лицо величия, блеск царство и деятельности он (Темур) перенес в область радостно чарующую – в подобный раю Самарканд. И этот избранный город, который по славе своих прелестных равнин, превосходных деревьев, красивых зданий, приятных каналов, Темур, повернув центр управления государством, сделал столицей и отдал приказ основать цитадель (кала) и городскую стену (хисар) и возвести величественные здания и дворцы. Разделив руководство работами между амирами, он амира Ак-Бугу назначил на должность заведующего радеть о скорейшем окончании того дела».

Как стены города, так и стены цитадели, возобновляющегося впоследствии неоднократно, продолжали оставаться на одном и том же месте до прихода русских, так что размеры их не менялись, несмотря на огромную разницу по временам в количестве жителей.

По приказанию Мирзы Бабура стены города в 903 (1497) году (хиджры-М. Ю.) были измерены и оказались равными 10 600 шагом (около 7 верст). В городской стене местами находились башни. Высота ее, вероятно, была аршин девяти, а аршин по верху таков, что по нему двигались защитники, прятавшиеся за зубцами, расположенными по наружной линии стены. В цитадели, обнесенной толстой и высокой стеною, западная часть которой вместе с тем представляла и городскую стену, а остальные части ее входили в город, сосредоточены были правительственные учреждения, казначейство, тюрьма, небольшой базар, дворец Темура Куксарай, большое красивое здание в три этажа, дома ведомств и большое купольное здание, украшенное изразцами мазара святого Кутби Чахардума. Цитадель разделялась на несколько кварталов. Из нее в город в восточной стене имелись ворота. Как цитадель, так и город, помимо стены, окружены были рвом.

В городской стене Самарканда, сохранившейся в значительной части до наших дней, было шестеро ворот (переставших существовать недавно). На север вели двое ворот - Шейхзада, иначе - Чорраха (Пойкабакские) и Аханин (железные), которые расположены на подъеме на Афрасияб - между соборной мечетью Биби-ханым и мечетью Хызра.

На восток выходили бирюзовые ворота, именно при спуске в овраг по Пенджекентской дороге, за которыми находится Каландархана, а на юго-востоке на близком расстоянии - ворота Игольщиков (Сузангарон) и Каризгах, иначе Каризистан. Впоследствии ворота Каризгах стали именоваться Намазгах или Иидгах, когда вблизи их за стеной была выстроена (бухарским сановником Надырдиванбеги) мечеть для богослужения в годовые праздники Намазгох. Ворота эти также называются Ходжа Ахрарскими по имени известного в Средней Азии мистика Ходжа Ахрара, похороненного в пригороде Самарканда за этими воротами, где впоследствии построена была мадраса сановником Надырдиванбеги, описанная дальше.

В западной стене, рядом с юго-западным углом цитадели, в восточном углу пересечения улицы Эсплонадной и Абрамовского бульвара, находились ворота Чаарсу (рыночные).

В описаниях Клавихо

Побывавший осенью 1404 года в Самарканде с посольством Кастильского короля де Клавихо в своем дневнике говорит: «Город Самарканд лежит на равнине и окружен земляным валом и глубокими рвами: он немного больше города Севильи (т.е. то, что внутри вала), а вне города построено много домов, присоединяющихся к нему как предместья с разных сторон. Весь город окружен садами и виноградниками, которые тянутся в иных местах на полторы лиги, а в иных на две, и стоит посреди них. Промежду этими садами есть улицы и площади очень населенные, где живет много народу, продается хлеб, мясо и многое другое. То, что выстроено вне вала, гораздо больше того, что внутри. В этих садах, находящихся вне города, есть много больших и важных домов, и у самого царя там есть дворцы и главные кладовые. Кроме того, у многих знатных граждан есть в этих садах дома и помещения. Столько этих садов и виноградников, что когда подъезжаешь к городу, то видно точно лес из высоких деревьев и посреди его самый город. По городу и по садам идет много водопроводов. Промежду этими садами разведено много дынь и хлопка. Дыни в этой стране очень хороши и обильны. Вне города есть большие равнины, на которых находятся большие и многолюдные селения, где царь поселил людей, присланных им из других покоренных им стран. Эта земля богата всем: и хлебом, и вином, и плодами, и птицами, и разным мясом. Бараны там очень большие и с большими хвостами. И этих баранов столько там и они так дешевы, что, когда царь был там со всем своим войском, пара их стоила дукат. Другие товары были тоже так дешевы, что за одно мери, которое стоит полреала, давали полторы фанеги в мену. Хлеб так дешев, как нельзя больше, а рису просто нет конца. Так изобилен и богат этот город и земля, окружающая его, что нельзя не удивляться. И за это богатство он и был назван Самаркандом. Настоящее имя его Симескинт, что значит богатое селенье; т.к. симес у них значит большой, а кинт – селенье; и отсюда взялось имя Самарканда. Богатство его заключается не столько в продовольствии, но и в шелковых тканях: атласе, камокане, сандале, тафте и терсенале, которых там делается очень много, в подкладках из меха и шелка, в притираньях пряностях, в красках – золотой и лазоревой и в разных других произведениях.

Поэтому царь хотел возвеличить этот город, и какие страны он не завоевывал и не покорял, отовсюду привозил людей, чтобы они населяли город и окрестную землю; особенно он старался собрать мастеров по разным ремеслам. Из Дамаска он привез мастеров, каких только мог найти: таких, которые ткут разные шелковые ткани, таких, что делают луки для стрельбы и разное вооружение, таких, что обрабатывают стекло и глину, которые у них самые лучшие во всем свете. Из Турции он привез стрелков и других ремесленников, каких мог найти: каменщиков, золотых дел мастеров, сколько их нашлось. Каких угодно мастеров и ремесленников можно найти в этом городе. Кроме того, он привез инженеров и бомбардиров и тех, которые делают веревки для машин. Они посеяли коноплю и лен, которых до тех пор не было в этой земле. Столько всякого народу собрал он в этот город как мужчин, так и женщин, что всего, говорят, было около полутораста тысяч человек. Между ними было много разных племен: греков, католиков, несторианов, якобитов и тех христиан, которые совершают крещение огнем на лице и имеют некоторые особые понятия. Этого народу было столько, что он не мог поместиться ни в городе, ни на площадях, ни на улицах, ни в селениях; и даже вне города под деревьями и в пещерах его было удивительно как много.

Кроме этого, город изобилует разными товарами, которые привозятся в него из других стран: из Руси и Татарии приходят кожа и полотна, из Китая – шелковые ткани, которые в этой стране приготовляются всего лучше, особенно атласы, считающиеся лучшими в мире; а самые лучшие те, которые без узоров. Кроме того, привозится мускус, которого нигде нет на свете, кроме Китая; жемчуг, рубины и брильянты, так что большая часть тех, которые есть в этой стране, привозится оттуда; перец и много разных пряностей. То, что идет в этот город из Китая, дороже и лучше всего, что привозится из других стран… Из Индии в этом городе идут мелкие пряности, т.е. самый лучший сорт: мускатные орехи, гвоздика, мускатный цвет, корица, имбирь, цвет корицы, манна и разные другие, которые не отправляются в Александрию.

В городе есть много площадей, где продают мясо вареное и приготовленное разным образом, и кур, и птиц, очень часто приготовленных, также хлеб и плоды, все в большой чистоте. Эти площади и днем, и ночью полны, и в них идет большая торговля. Также есть много мясных, где продают мясо, и куропаток, и фазанов, и все это можно найти и днем, и ночью.

В конце города стоит замок, с внешней стороны как будто на плоском пространстве, но окруженный очень глубоким рвом, который образуется ручьем, и от этого рва замок делается неприступным. В нем царь хранил свою казну, и туда не входил никто, кроме алькада и его людей. В этом же замке царь держал около тысячи мастеров, которые делали латы, шлемы, луки и стрелы, и круглый год работали для него».

Город в садах

Нужно сказать, что в это время Тамерлан готовился к войне с Китаем, и потому в Самарканде было сосредоточено огромное войско, по некоторым источникам до 700 000 человек. Поэтому неудивительно, что народ располагался, где попало. Но и в обычное время при темуридах Самарканд отличался многолюдством. Однако свидетельство де Клавихо, что в окрестных садах есть много больших и важных домов, следует понимать относительно.

Бывший в Самарканде сто лет спустя после де Клавихо Мирза Бабур в своих мемуарах, между прочим, об этом городе говорит:

«В населенной части света мало городов как Самарканд. Он расположен в пятом климате. Город называется Самарканд, а область его – Моварауннахр. Так как никем из врагов он не бы взят силою, его называют городом богоспасаемым. Самарканд обращен в мусульманство при эмире правоверных Усмане. Из табиинов (Современник Мухаммада) туда дошел Куссам сын Аббаса. Могила его близ ворот железных известна под именам мазара Шаха. Самарканд основал Александр Македонский. Народы тюркский и монгольский называют его Семизкент. Темурбек сделал его столицей. До Темурбека никто подобных его государей Самарканд не избирал столицей. Я приказал измерить шагами городскую стену, по верху ее оказалось 10 600 шагов. Население все суннитское. Река Кухак (Зеравшан) протекает к северу от Самарканда, в двух курухах (около 3 верст) расстояния.   Между рекою и городом расположена возвышенность, называемая Кухак-горка (ныне Чупан-ата). Так как река протекает под нею, то и называется тоже Кухаком. От этой реки отделяется один большой канал, который можно назвать даже речкой – он называется Даргамом. Он протекает к югу от Самарканда в одном шари (около 7 верст). Самаркандские пригороды, кварталы и несколько волостей культурны благодаря этой воде (Даргаму).

В Самарканде виноград, дыни, яблоки и гранаты, да и все другие фрукты бывают очень хороши и обильны, в особенности же славятся два фрукта – самаркандские яблоки и сахиби (виноград). В Самарканде бывает весьма холодно, хотя снегу выпадает не так много, как в Кабуле. Самарканд очень благоустроенный город, в нем имеется одна особенность, встречаемая в редких городах: каждый цех имеет свой особый базар, а не перемешивается между собою. Прекрасный обычай. Здесь прекрасные хлебопекарни и кухмистерские. Лучшая бумага в мире получается из Самарканда. Бумажные толчеи расположены на Кан-и-гиле (местность на западе Чупан-ата.). Кан-и-гил находится на берегу Сиаба, каковую ключевую воду называют также Аби-рахмат. В Самарканде вырабатывается еще один товар – это малиновый бархат, вывозимый в окрестные страны».

Здесь уместно сказать, что насколько помнит история, местное население в Средней Азии признавало роскошь и солидность только по отношения к общественным зданиям: мадрасам, мечетям, баням, мазарам, рабатам. Сюда могут быть причислены лишь некоторые дворцы правителей. Частные жилища даже людей богатых и власть имущих отличались удивительной скромностью и даже убожеством внутренней отделки и жалким видом с внешней стороны. Даже в эпоху расцвета Самарканда, когда в нем были сосредоточены неисчислимые богатства, он не имел выдающихся частных зданий. По крайней мере, упоминаний о таковых нет, а в отрывочных данных находим подтверждение сказанному.

Мы не ошибемся, если скажем, что архитектура частного строительства здесь не получила никакого развития и оставалась неподвижно с первых веков ислама, что видно по раскопкам на Афрасиябе, и до нашего времени. Спустя столетие после темуридов о частных постройках в Самарканде мы имеем представление по многим из них, упомянутых в запродажных записях, причем проданные дома принадлежали лицам разного общественного положения. Участки с постройками отличались скученностью и тесностью, дома и другие постройки, изредка в два этажа, почти сплошь каркасные, были, конечно, недолговечны. Комнаты обыкновенно не превышали в длину 7 аршин. Богатые дворы отличались большим количеством построек и помещений в них. Город был явно переполнен лавочками, которые являлись, вместе с тем, и мастерскими, и промышленными заведениями, продукция которых тут же продавалась. Кроме главного базара, ряды лавок и отдельные лавочки разбросаны были по всему городу. Город делился на многочисленные кварталы. Улицы носили названия по именам мечетей, известных людей, по урочищам, по профессиям живущих в них и проч. Однообразие и монотонность города сглаживались только присутствием общественных зданий.

В XIV-XV веке самаркандские окрестности отличались обилием воды, садов, виноградников, свежестью и приятностью воздуха. Здесь при Тамерлане, а затем при Мирзо Улугбеке были построены загородные дворцы в специально насажденных садах для правителей и их семейств. Привожу описание одного из садов – дворцов (теперь здесь селение Тайляк). Перевод сделан из «Зафарнамы»:

«В начале 799 года (1396) Темур отдал приказание на краю луга Кан-и-гиль устроить сад, который по своей приятности и чистоте очаровательнее Эдема и усладительнее райских садов… Некоторые из опытных инженеров и искусных мастеров, собранных от востока до запада, из всех стран и государств у трона отдохновения царской резиденции, согласно приказания его (Темура), в счастливый час благоприятного стояния созвездий, положили основания саду в форме квадрата, каждая сторона (стена) которого равнялась 1500 газам (1 газ-1,5 аршин). В середине каждой из четырех стен были открыты огромные ворота, арки которых вознесены были к своду небесного здания; они окрашены были различным образом изразцовой отделкой и другими (украшениями). В каждом углу, образуемом четырьмя стенами, были вознесены к крыше созвездия. Леса главы башен – голубятен, чрезвычайно красиво обряженных и художественные украшения из изразцов. Площадь сада приказано было распланировать на геометрические фигуры – квадратные с аллеями, шестиугольные и четырехугольные цветники, засадить обочины аллей тополями, а шестиугольники и треугольники по краям - различными сортами фруктовых деревьев. Когда сад доведен был до чрезвычайной прелести и восхитительности, он языком и счастливым был наименован садом Диль-куша (радующий сердце), так, чтобы имя соответствовало просящему его. Посреди сада основали дворец, состоящий из трех высоких этажей и прочного купола – обширное помещение, очень высокое с восхитительными украшениями…».

История говорит, что правящей класс тюрков, недавних кочевников, окончательно еще не осевших, с Тамерланом во главе, в завоевательных стремлениях, разоряя страны и народы, возвращаясь в столицу Самарканд отягощенные добычей, предавался излишествам и жизнь обставлял роскошью.

В. Л. ВЯТКИН,

 г. Самарканд. 1930 г.

Подготовил к печати

главный хранитель

Самаркандского государственного

 музея-заповедника

Махмудхон ЮНУСОВ.