Профессия «лечить» обувь

Сапожную мастерскую, укрытую ветвями деревьев и расположенную чуть в стороне от тротуара, не сразу заметишь. Единственное, что выдает ее местоположение - доносящиеся иногда звуки: стук молотка, стрекот сапожной машинки и, конечно же, запах клея.

В мастерской Уктама Раупова из Самарканда всегда много людей. Часто он работает без выходных, стараясь выполнять заказы качественно и в срок. Неудивительно, что работа здесь кипит с самого утра и до позднего вечера: где-то нужно заменить каблук, поставить заплатку, подлатать подошву или вовсе заменить ее.

Зайдя внутрь, можно увидеть аккуратно разложенные на полках куски искусственной кожи и картона. В углу - отремонтированная обувь, терпеливо ожидающая своих хозяев: туфли, сандалии, тапочки и многое другое. Даже стены и подоконники не пустуют, на них развешаны мотки шпагата, предварительно обработанные мылом, стельки разных форм и размеров, многочисленные инструменты, необходимые для ремонта обуви – мужской, детской и женской. Правда, женскую обувь в последнее время приносят нечасто. По словам мастера, многие дамы предпочитают купить новую, чем чинить старую.

Рабочий день Уктама начинается задолго до того, как все мы отправляемся на работу. Кто-то приходит пораньше, чтобы забрать обувь, оставленную накануне, а кому-то срочно нужны «счастливые» туфли перед важной встречей - их нужно лишь немного подправить и отполировать до блеска. И так до самого вечера, с короткими перерывами на обед или глоток свежего воздуха. Несмотря на то, что Уктам уже давно привык к специфическим запахам клея, кожи и резины, время от времени он выходит проветриться в тень деревьев.

В такие моменты с ним можно и поговорить. Правда, сам Уктам от рождения глухонемой, поэтому беседовать с ним нам помогла его дочь Нигина, согласившаяся стать сурдопереводчиком.

- Уктам, как пришли в профессию?

- Сейчас я уже и сам определенно не скажу, как это вышло, вероятно, я выбрал эту профессию от безысходности. После школы хотел уехать учиться в Новосибирск, там было специализированное учебное заведение. Но так и не решился, поскольку не хотелось покидать родной Самарканд. Тут мои друзья поступали в полиграфическое училище, и я пошел с ними. После окончания работал наборщиком в типографии имени Морозова.

Во времена перестройки стали активно появляться кооперативы, частные предприятия. Каждому новому предпринимателю необходимы были печати и штампы, которые изготавливали в Ташкенте, а очередь там была огромной. Тогда наше руководство решило делать их у нас. Мне, как передовому сотруднику, поручили сборку. Я стал первым, кто начал изготавливать такую продукцию в Самарканде. Заказами завалили, приходилось работать сверхурочно. Меня узнавали на улице, и я этим гордился.

Но через пару лет начали появляться частные типографии с компьютерами. Продукция, сделанная с помощью компьютера по качеству и скорости исполнения превосходила нашу, собранную вручную. К тому же они выпускали поздравительные открытки, приуроченные к любой дате. Наша типография стала терять заказчиков, постепенно обанкротилась и была продана. Тогда многие работники остались не у дел. Так я пошел учиться сапожному ремеслу.

- Как давалось обучение?

- Никаких курсов тогда не было. Просто пришел к мастеру, неделю наблюдал, потом попробовал сам - сначала на обуви родных. Через пару недель уже сидел на углу рынка и работал. Заработок скромный, но на хлеб хватало. Помню, в первые дни, как я ни старался мне никак не удавалось избежать мелких ран и порезов. Для тех, кто хочет стать сапожником скажу, что иглы, шила, молотки и сапожные ножи в работе всегда ранят руки. Раньше я остро воспринимал боль, а сегодня уже и опыта понабрался, и травмы меньше получаю, и на порезы внимание не обращаю.

Сейчас мастерских гораздо больше, чем десять лет назад, когда я начинал. Несмотря на огромное количество сапожных точек, профессионалов своего дела немного. Выбирать надо проверенного мастера. Может, кто-то со мной и не согласится, но починка обуви – это тонкая работа, требующая соответствующей подготовки, опыта и, конечно, любви к своей профессии.

- Сколько пар обуви вы ремонтируете в день?

-  Дневной объем работы во многом зависит от типа обуви и ее хозяина. Меньше всего времени занимает ремонт мокасин, за день смог бы отремонтировать более 18 пар. Туфли, думаю, пар десять или больше. Детскую приносят много, но с ней обычно мелкая работа. Женская обувь чаще всего не требует больших усилий, так как милые дамы потрепанную обувь чаще всего выбрасывают. А вот точный срок ремонта обуви можно определить только после ее внимательного осмотра. Бывает, принесут обувь, чтобы прошить тесемочку, а там каблук истерся, подошва треснула, на одной из молний отсутствует несколько зубцов или еще что необходимо проклеить, поменять.

- Где вы берете материалы и инструменты?

- Все необходимое, а именно подошвы, стельки, шпагат, клей, ножи, иглы, покупаю на рынке у автостанции «Кафтархона». Подошвы беру мало - только ходовые размеры, от 40 до 44-го. Сначала я согласовываю с клиентом цену и только потом покупаю подошвы, плюсуя к ним еще транспортные расходы. А так как обувной базар работает не каждый день, то клиенту порой приходится ждать. Ремонт такой обуви занимает в среднем сутки, необходимо, чтобы клей хорошо просох. И только потом ее для надежности можно прошивать.

- Не пробовали шить обувь на продажу?

- В начале карьеры делал обувь на заказ дома. Я старался не завышать цены, к общей сумме затрат на сырье и материалы прибавлял проездные и несколько тысяч сумов за работу. На стоимость никто из моих клиентов не жаловался, ведь это была ручная работа и по доступной цене. Но потом рынок заполнился дешевой китайской обувью, и конкурировать стало невозможно. Однако заработок идет стабильный, на жизнь хватает. Двух дочерей выдал замуж. Слава Богу, ни в чем не нуждаемся.

- Что для вас главное в работе?

-  Главное - честность и человеческий подход. Надо выполнять свою работу качественно, не обманывать людей. Если надо только прошить - не надо убеждать клиента, что нужно менять подошву или ставить новые набойки. Все должно быть по совести. За годы я многое увидел. Иногда по тому, как человек приносит обувь, можно понять многое. Например, кто-то несет почищенную до блеска, кто-то - в пыли и грязи. Но, независимо от состояния обуви, мы обязаны ее починить.

В завершение хочу отметить, что Уктам Раупов не просто сапожник, а человек с большим сердцем. Его честность, трудолюбие и добросовестность сделали его мастерскую местом, куда возвращаются. И не только за ремонтом обуви, но и за доверием.

Рим МУСТАКИМОВ.

Фото автора.