Как Зикир Мухаммаджонов играл роль Собира Рахимова?
Когда речь идет о знаменитом узбекском полководце, генерале Собире Рахимове, перед многими нашими соотечественниками встает образ известного актера, Героя Узбекистана Зикира Мухаммаджонова (1921-2012). Ниже мы представляем вашему вниманию его воспоминания об этом.
«В годы Второй мировой войны коллектив нашего театра (ныне Узбекский национальный академический театр – прим. ред.) поставил ряд произведений, воспитывающих народ в духе патриотизма. В 1942 году мы представили пьесу Хамида Алимджана «Муканна», а в 1944 году – пьесу Максуда Шайхзоды «Джалолиддин Мангуберди».
В то время драматург Комил Яшин (Нугманов) хотел написать произведение о боевой жизни генерала Собира Рахимова. Он прочитал свою пьесу коллективу нашего театра. Произведение нам понравилось. В 1949 году режиссер Етим Бобожонов намеревался поставить ее. Автором сценических декораций был Народный художник Узбекистана Хамидулла Икрамов. Главная роль была отдана Шукуру Бурханову. Я стал исполнять роль начальника политотдела, полковника Санюка.
Произведение поставили на сцене в 1950 году. Позже кинорежиссер Зохид Собитов решил снять фильм о Собире Рахимове, и мне предложили главную роль. Я многое знал о жизни генерала, встречался и беседовал с теми, кто хорошо его знал. Если не ошибаюсь, мы встречались и с Сабиром Рахимовым в 1944 году. Я знал, что не похож на него. Но утешал себя мыслью, что и Шукур Бурханов, прекрасно сыгравший эту роль в театре, внешне совсем не был похож на него.
Из разговоров с людьми, знавшими Собира Рахимова, мне больше всего помогло общение с Тамарой Ханум и Гавхар Рахимовой. По их словам, генерал Рахимов был очень сдержанным человеком. Он всегда заботился о рядовых солдатах. В нем преобладали простота и искренность. В Музее истории Узбекистана я не нашел никаких архивных документов, кроме одежды генерала.
Честно говоря, я не смог получить достоверных сведений о генерале и от его родственников. Но когда я пошел получить благословение Шукура Бурханова на исполнение роли, он сказал: "Пусть второй план будет заметен в твоей душе". Готовясь к роли, я это понял так: в моем сердце должна чувствоваться любовь к Родине. Вообще наставления двух моих учителей всегда звучали у меня в ушах. Я упомянул одно из них выше, а второе сказал Аброр Хидоятов: "На сцене действуй от сердца".
Мы вылетели из Ташкента в Ригу 25 июня 1967 года. Отправились в город под названием Цесис, который находился в 100 километрах от Риги, где проходили съемки. Я заинтересовался эпизодом, показывающим отношение генерала Собира Рахимова к лошади. Конечно, эта сцена не имела отношения к сюжету, но режиссер хотел как-то показать, что генерал служил в кавалерии. Для этого даже привезли лошадь из Ташкента. Как только погода улучшилась, меня перевели в другую квартиру. Они отвезли лошадь туда же и поручили мне тренироваться с ней, присматривать за животным. Я, конечно, очень обрадовался этому.
В те годы в Цесисе находилось много военных. В первый день, когда я вышел на улицу в генеральской форме, то ли от волнения, то ли потому, что забыл, что я в генеральской форме, отдал честь рядовому, который шел мне навстречу. Раз уж я стал генералом, то, соблюдая устав, он, а не я, должен был отдать честь. В один из таких дней встретил и настоящего генерала. Он был выше по званию чем я, то есть генерал-лейтенант. Думая, что все будет хорошо, я отдал ему честь и поздоровался. Было видно, что он меня принял за настоящего генерала.
Правду говорят, что ситуация меняет дух человека. В сценическом искусстве тоже есть такое правило. Я уже чувствовал себя генералом. Я был рад услышать, как Собитов шепнул оператору Травицкому, что теперь можно начинать съемки. Планировалось снимать самые тяжелые массовые сцены. Честно говоря, в этом фильме вообще не было легких сцен.
В одном эпизоде на поле боя должны взрываться снаряды, а генерал со своим комиссаром должен был проехать через этот огонь в автомобиле. При этом использовались взрывчатые вещества, которые могут по-настоящему ранить человека. В связи с этим водителям был дан точный инструктаж, где нужно ехать. Но водитель, на всякий случай, несколько раз проезжал это поле один, без нас. Потом и режиссер Зохид Собитов проехал на этой машине по «минному» полю.
Все сцены, которые снимались в этом фильме, были сложнее одна другой. «В бою победа дается нелегко, если не можешь убедительно изобразить это, не пытайся снимать фильм», - твердил Собитов.
В фильме была сцена встречи Рахимова с бригадефюрером СС Фрике во время блокады дивизии. Фрике сказал: "Мы будем в Ташкенте". Тогда я на самом деле прочувствовал момент и возникла мысль: "Неужели наш народ обречен на рабство?" - я вспоминаю роль и восклицаю: "Цыплят по осени считают!"
После того как фильм показали в кинотеатрах, люди узнавали меня, повторяли мои фразы из фильма. В глубине души я гордился и ролью, и нашим народом, и, конечно, генералом Рахимовым».
