Кровавая машина тирании

Накануне праздника Независимости в нашей стране традиционно отмечается День памяти жертв репрессии. В Самаркандском областном музее памяти жертв репрессий собрано большое количество документов и материалов, рассказывающих о трагических страницах истории.

С момента основания музея его фонды пополнились более 3 000 документами и фотографиями. В результате исследований был составлен список более шести тысяч человек из Самаркандской области, репрессированных в разные годы.

Они восстали против царизма

За последний месяц музей пополнился архивными документами и ценными экспонатами, связанными с деятельностью Бобона Алибоя оглы, возглавившего одно из первых народных восстаний против царской тирании. Это восстание, произошедшее в 1868-1870 годах, занимает особое место в борьбе нашего народа за свою свободу.

В дальнейшем музей планирует представить новые материалы о восстаниях под руководством Номоза Примкулова и Абди Фармонкулова в 1905–1907 годах. В настоящее время исследования в этом направлении ведутся в Центральном государственном архиве Узбекистана и Самаркандском областном архиве.

Важность подобных исследований заключается в том, что до сих пор не было проведено всестороннего исследования этих личностей, их деятельности и судьбы на основе конкретных документов. За исключением одного-двух вымышленных рассказов о них, нет ни одного научно обоснованного, фактологического исследования, и даже судебные документы против участников восстаний не подвергались подробному анализу.

В годы советской власти народные восстания, происходившие в Российской империи, неоднократно упоминались в школьных учебниках и даже на курсах истории, преподаваемых в университетах. Однако роль народных восстаний под руководством Бобона Алибоя оглы, Номоза Примкулова и Абди Фармонкулова в борьбе с царской диктатурой для нашей страны чрезвычайно велика.

За «невыполнение строгого приказа»

Судьба тех, кто стал жертвой репрессий в период “красной империи”, еще более печальна и ужасна. Вина большинства из них заключалась лишь в одном: они работали и стремились к достатку, жили полной жизнью. Но за это их постигла жестокая кара.

Так, Алькори Сафарова из села Каттасарой Каттакурганского района, стал фигурантом дела № 11244. На момент ареста ему было 77 лет.

Согласно материалам дела, сначала его обвиняли в «пособничестве кулакам», затем - в «невыполнении установленных норм», а 3 октября 1937 года 77-летний старик был приговорен к 8 годам лишения свободы за преступление, в совершении которого его никто даже не подозревал. Но и этого оказалось мало, его обвинили в «клевете на честь Советской власти».

Исмат Сафаров, уроженец того же села, 1881 года рождения, был приговорен к двум годам ссылки «за пособничество кулакам» и «невыполнение установленных норм». 2 октября 1937 года по делу № 11225 его приговорили к 10 годам лишения свободы за «ведение контрреволюционной, антиколхозной, националистической пропаганды среди населения и колхозников».

Колесо угнетения

Наблюдали ли вы когда-нибудь за вращением водяной мельницы? Чистая ли вода лилась из канавы или мутная, оно продолжало вращаться. То же самое было и с бездной угнетения. Если упадешь в этот водоворот, он безжалостно поглотит тебя, не различая правых и виновных.

Люди, чьи имена мы упомянули выше, имели свое имущество, будь то малое или большое. Но в чем была вина тех, кто провел свою жизнь в учебе, послушании и поклонении? Да, для идеологии и системы, стремившихся сделать весь народ безбожным и безрелигиозным, они были чрезвычайно опасны.

Абдуллаев Исохон Махсум оглы, 1900 года рождения, из села Пайшанба Карадарьинского района, священник и имам. Он был приговорен к расстрелу по обвинению в «ведении пораженческой пропаганды среди колхозников».

Что это была за пропаганда и что означает «пораженческая пропаганда»? В приговоре суда об этом ничего не говорится.

Или возьмем дело Ашурова Кори Расула, 1876 года рождения. Его приговорили к расстрелу по обвинению в «активном участии в контрреволюционной, националистической и повстанческой группе в Карадарьинском районе и критике голода в колхозах». Трудно поверить, что этот человек, арестованный в 1937 году, когда ему было за 60, присоединился к неким повстанцам.

Тысячи сыновей нашего народа, которые вели просветительскую деятельность, стали жертвами репрессий тоталитарного режима. В частности, исторические факты свидетельствуют о том, что большинство соотечественников, репрессированных в 1934-1938 годах, были расстреляны на основе ложных показаний, без доказательной базы их вины.

 Мы много знаем о трагической судьбе таких писателей, поэтов и литературоведов, как Абдулла Кадыри, Абдулхамид Чулпон, Боту, Абдурауф Фитрат, Гози Алим Юнусов, Каюм Рамазан, Отаджон Хашимов, Маджид Кадиров, Зия Саидов, а также первого узбекского кинорежиссера и фотографа Худойбергана Девонова.

Он учился в Германии, но расстрелян в Самарканде

В Узбекистане в те годы было репрессировано более 100 тысяч человек. Наряду с великими сыновьями нашего народа, имена которых были упомянуты выше, жертвой репрессивной машины стали также молодые писатели, студенты, издатели и многие другие соотечественники.

 Одним из них был Неъмат Нарзулла – талантливый журналист, переводчик и редактор. Он родился в 1909 году в Бухаре. Его отец Гафур Нарзулла был владельцем крупной мануфактуры, одним из активистов движения «молодых бухарцев».

Осенью 1922 года правительство Бухары направляет группу молодых людей на учебу в Германию. Среди них был и Неъмат Нарзулла. Сначала он учился в реальном училище в городе Кёслинг на севере Германии. Получив аттестат по специальности наборщика в типографии, в 1926 году молодой специалист возвращается в Бухару. Нарзулла устраивается работать в типографию газеты “Бухарский пролетарий” учеником наборщика. Потом работал корреспондентом, литературным переводчиком в районной газете, а в 1931 году был назначен ответственным редактором газеты “Бухарской пролетарий”.

В 1934-37 годах он работал директором типографии данного издания. Именно в эти годы после различных обвинений в его жизнь ворвалась “черная полоса”. В 1937 году его исключили из партии и уволили с работы по обвинению в том, что он якобы выступал против политики советской власти, а газета вовремя не доходила до своего читателя и другим ложным обвинениям.

12 января 1938 года Неъмата Нарзуллу арестовывают в Самарканде по обвинению в членстве в террористической организации. В тот же день был проведен обыск у него дома.

В личной анкете, заполненной Неъматом Нарзуллой, написано, что он еще не женат, его родители умерли, близких родственников нет.

По собранным следователем “документам”, Неъмат Нарзулла стал членом организации “Свободный Туркестан” в Германии в 1925 году, шпионил в пользу тайной полиции Германии, вошел в террористическую группу в Бухаре и даже готовил теракты против членов правительства. Все обвинения были полностью сфабрикованы.

В подписанном 31 января 1938 года протоколе допроса Неъмат Нарзулла написал: “Я никогда не был шпионом, никогда ни от кого не получал никаких заданий”. Но во втором протоколе допроса, подписанном в тот же день, он якобы «признал свою вину» по ряду обвинений и факт вербовки немецкими спецслужбами. Это наглядно свидетельствует о том, что между подписанием протоколов первого и второго допросов он подвергался жестоким пыткам.

После почти девяти месяцев следствия, пыток и других насильственных действий 22 сентября 1938 года дело Неъмата Нарзуллы было рассмотрено “тройкой”, его имущество конфисковано, а сам он - приговорен к расстрелу. Приговор в отношении молодого человека, вину которого не доказали, привели в исполнение 23 октября в Самарканде.

Спустя 51 год, 16 октября 1989 года, дело Неъмата Нарзуллы было пересмотрено в суде, и он был признан одной из жертв политических репрессий. К сожалению, у него не осталось в живых ни одного близкого родственника, чтобы сообщить им эту добрую весть.

В настоящее время о Неъмате Нарзулле остались на память грядущим поколениям лишь несколько фотографий и пожелтевших бумаг.

На мой взгляд, сегодня настало время исследовать судьбу многих репрессированных, в том числе простых имамов, которые служили народу, призывая их к поиску знаний и просвещения.

Музаффар МУКИМОВ,

директор регионального музея памяти

жертв репрессий при СамГУ.