Коллективный разум: созерцание или конструктивное участие в поиске решений?
Постановка вынесенного в заглавие вопроса подсказана двумя важными достижениями последних пяти лет: прорывной либерализацией в сфере свободы слова и поворотом внутриполитической практики к новому типу взаимоотношений между обществом и властью, предполагающему наличие между ними «обратной связи» и готовность управленческого «класса» слушать и оперативно реагировать на общественные умонастроения. Последние можно вполне рассматривать как проявления коллективного разума, который призван находиться на страже общественного блага, отслеживая деструктивные явления в общественной среде или управленческие ошибки и предлагая собственные альтернативные решения. Участвуя в любом формате в обсуждении широкого круга общественно значимых проблем, вы с вашим индивидуальным мировосприятием и гражданской позицией становитесь частью этого коллективного разума.
Важно отметить, что просто отслеживать проблемы и огульно критиковать всех и вся не так сложно, как сформулировать конструктивное предложение по их решению. Особенно, в такой сложный переходный период как сейчас. Как показывает жизнь, с этим частенько не справляются и те в выборных органах разного уровня, кому так называемый электорат делегирует своё право отстаивать общественные интересы и содействовать его реализации принятием оптимальных и обязательных для исполнения законов. Однако даже в странах с устоявшимися и безупречными парламентскими традициями неотъемлемой частью политической культуры является мониторирование и учет общественных настроений и рождающиеся в их контексте законодательные инициативы и обязательные для исполнения решения. Всем нам хорошо известно, насколько высока в жизни развитых странах мира роль общественного мнения как проявления коллективного разума.
Наше узбекистанское общество на 4-ом десятке независимости вполне созрело для осознания благотворного значения для позитивных изменений в стране общенационального коллективного разума, наиболее действенных способов и каналов его активации. Так же неоспоримо, что даже самые приземленные его проявления (фиксация коммунальных проблем, возмущение некомпетентностью и бездействием профильных структур и т.п.) неизмеримо лучше, нравственно предпочтительнее, чем молчаливая позиция равнодушного созерцания.
Потребность в безотлагательном подключении «гражданского общества» к поиску разумных ответов на вызовы времени сегодня, спустя три десятилетия обретения Узбекистаном государственной независимости, высока чем когда-либо ранее. Поскольку, обрушившиеся на весь мир тяжелейшие испытания пандемией и насилием придают жизненно важный смысл сразу множеству внутренних вопросов, так или иначе связанных с перспективами развития нашей страны. Её экономики, защиты окружающей среды, культуры в широком значении, образовательной системы, расширяющейся криминализации в молодежной среде. С обеспечением минимально необходимого уровня занятости, преодолением бедности населения…
Особое место в этом ряду занимает общественная значимость принятия радикальных мер по искоренению коррупции, стяжательства и вымогательства, охвативших по умолчанию большинство сегментов жизнедеятельности людей. Конструктивным фоном для всей выделенной здесь повестки является, как я считаю, неоднократное ее неустанное акцентирование в выступлениях Президента Узбекистана.
Излишними были бы здесь разумные рекомендации «гражданского общества»? Или обществу остается пассивно уповать, что нужные решения «родятся» сами собой в структурах и ветвях власти? Ответ очевиден.
Практика последних лет утверждению в узбекском обществе свободомыслия значительно расширила возможности и каналы участия граждан в обсуждении волнующих их вопросов: от благоустройства жизненной среды до динамики розничного ценообразования, экологии и готовности страны к внешним вызовам.
Кстати, с уверенностью могу утверждать, что за последние годы в Самаркандской области свое заслуживающее уважение место в авангарде этой общественно значимой деятельности в качестве застрельщика многих начинаний по «трудноподъемным» проблемам выступает, в том числе, «Самаркандский вестник» и его многочисленные почитатели и авторы.
Для меня, вузовского работника по первой и основной профессии, и моих уважаемых коллег таким каналом конструктивного участия в обсуждении актуальной повестки и изложения собственного видения по ней и, одновременно, способом ретрансляции его широкой аудитории продолжает оставаться древний, как мир, формат - лекции. Даже на фоне высокотехнологичных стандартов образования и новейших средств их внедрения в умы людей, живая, будоражащая мыслительную активность будущих бакалавров и магистров, лекция нисколько не утратила своего познавательного потенциала.
Для человека, сознательно избравшего школу (любого уровня) сферой приложения своих знаний, навыков и возможностей, процесс осмысления окружающего прекращается разве что с последним дыханием. Впрочем, это предположение отражает мой личный, а также многих известных мне коллег жизненный опыт. Наверняка, в нашем педагогическом цеху (особенно старшего поколения) оно имеет место, наряду с примерами возрастной социальной апатии, затухания мыслительной активности и безразличия к общественно-значимым делам, ухода в религию, погружения в бытовщину… Но эти досадные, с точки зрения интеллектуального потенциала общества потери, способна восполнить достойнейшая армия неравнодушных людей других профессий в нашей стране, наделенных даром рефлексировать на злободневные темы и аналитически проявлять свое отношение к тому, что было, есть и будет.
И вовсе не обязательна их принадлежность к высоколобым «белым воротничкам». Мой давно уже покинувший этот мир родственник по отцу Абдурасул-ака Норкулов из пастдаргомского кишлака Зарбдор (Кушкудук), потомственный земледелец в 7-ом поколении, отставной бригадир «застойных» времен ещё в начале 80-х годов прошлого века четко и лаконично излагал нам, находившимся у него в гостях молодым домулло - «хашарчи» из пединститута, своё разумное видение того, как без погони за «валом» должно быть организовано хлопковое производство, экономически выгодное и дехканам, и государству. При этом у него не было «корочки» экономического либо сельскохозяйственного вуза, он не был чиновником, депутатом, партократом. Только практика и ментальная связь с кормилицей – землей. Таких неприметных и благородных носителей коллективного разума в наших краях было тысячи. Только кто к ним прислушивался?
Конструктивность и общественная полезность поисков коллективного разума не в последнюю очередь зависят от степени гражданской ответственности за аргументированность рассуждений и выдвигаемых тезисов, корректность выводов, применимость и ожидаемый эффект выдвигаемых рекомендаций. С точки зрения этической, особенно в условиях переходного периода, они должны соответствовать требованиям морального императива врачевателей: «Не навреди».
Отмечу также, что наличие общественно-значимых вопросов нынешнего переходного для Узбекистана периода далеко не всегда сопровождается привычной для развитых стран, но ещё только зарождающейся у нас культурой их публичного обсуждения в разных «стратах» общества. Все еще наблюдаемыми его крайностями на наших просторах стали, с одной стороны, безоглядный «аллилуйный настрой» в управленческом строю или «ура-урачилик», по очень удачному и точному определению Президента страны, а с другой, всплески общественного недовольства разных групп населения теми или иными явлениями по типу «митинговой демократии» времен перестройки, однако, проявляющиеся, к счастью, в формате виртуальной активности в интернет-пространстве. Впрочем, по всему, наше общество созрело до осознания того, что последнее не подлежит однозначному осуждению, даже несмотря на используемую и не всегда фильтруемую интернет-пользователями радикальную лексику и, часто, не скрываемую тенденциозность. По крайней мере, по ним можно судить хотя бы о степени критичности, масштабах, разноликости и далеко не безобидных нюансах в оценках фиксируемых интернет - сообществом проблем. Особенно, когда в безоглядно обличительном настрое ума наличие этих проблем (при полном игнорировании тянущейся из прошлого причинно-следственной цепочки) «вменяется в вину» не новой бюрократии в лице конкретных институтов и субъектов управления, а целой нации, давшей название государству.
Вывод, который следует из основной идеи предложенных размышлений, состоит в том, что общество наше только выиграет, если утвердится в признании, что главным авторитетом, способным преодолеть трудности переходного периода в нашей стране, является авторитет взыскательного и ответственного коллективного разума и здравой мысли. И уровень его (стало быть, и эффективность) будут тем выше, чем большей поддержкой ветвей власти и закона будут наделены его носители.
Бахтиёр УРДАШЕВ.
